развертывания сознания живых существ, а таких основных уровней они выделяли
три: мир желаний (кама дхату), мир форм (рупа дхату) - уровень высших
небожителей и мир не-форм (арупа дхату) - на уровне которого развертывается
сознание лидей, практикующих различные виды психотехники (мир не-форм лишен
"местопребываний" и представляет собой состояние сознания в чистом виде, на
этом уровне чувственные переживания не актуализируются) [25].
Обыденное (сансарическое) существование буддисты характеризуют четырьмя
терминами: оно суть страдание, непостоянство, оно бессущностно и загрязнено
иллюзиями и неведением. Этому миру непрерывной череды рождений-смертей
противопоставляется нирвана - высшее внеличностное бытие, состояние покоя и
блаженства. А для обретения освобождения необходима трансформация сознания,
переворот в самой его основе. Для этой трансформации необходимо понимать
природу обыденного, эмпирического сознания и характера психических
процессов. Отсюда и происходит отчетливо выраженный психологизм буддийского
учения.
Одним из главных методов буддийской психотехники является созерцание.
Созерцательные практики можно разделить на два типа - саматха
("приостановление", "прекращение" волнения сознания, его максимальное
успокоение и сосредоточение) и випасьяна (аналитическое созерцание,
предполагающее рассмотрение природы сознания для избавления от иллюзии "Я"
и коренящихся в этой природе аффектов).
Наиболее высоким уровнем созерцания является созерцание на уровне мира
не-форм (сфера бесконечного пространства, сфера безграничного сознания,
сфера отсутствия чего бы то ни было, сфера ни восприятия, ни невосприятия).
Развертывание сознания на уровне бесконечного пространства мира не-форм
достигается посредством выхода за пределы восприятия каких-либо форм,
угасания всяких видов деятельности, отключения от фиксации сознания на
многообразии и различиях и сосредоточения на образе бесконечного
пространства (пространства психического опыта). Развертывание сознания на
уровне бесконечного сознания достигается после полного выхода за пределы
уровня безграничного пространства. Здесь сознание развертывается как
таковое, вне каких-либо содержаний, что делает излишним наличие
пространства психического опыта. Затем происходит переход на уровень
отсутствия чего бы то ни было, а за ним — на уровень ни восприятия, ни
невосприятия. Эти уровни принципиально неописываемы, поскольку полностью
выходят за пределы профанического опыта, к описанию которого, собственно,
только и приспособлен язык, поэтому тексты не содержат какой-либо важной
положительной информации по поводу этих уровней.
Достаточно интересен в плане анализа созерцательных практик культ
Амитабхи-будды мира предельного Божества (в настоящее время этот культ
особенно широко распространен в Японии и в Корее под названием
"амигдаизм"), некоторые исследователи считают, что этот культ имеет
иранское происхождение и восходит к зороастрийскому культу Анагра-раоча,
Бесконечного Света рая (напомню, что изменения светового восприятия
являются одними из самых распространенных эффектов действия галлюциногенов,
также описания видения Света характерны для переживаний смерти-и
определенных стадий родов). Особое внимание культ Амитабхи уделяет
созерцаниям, рекомендуемым к практике при ощущении приближающейся смерти.
Другой метод психотехники в этом культе - молитвенное повторение имени
Амитабхи. Такой же метод психотехники применяется в широко
распространенной в Японии буддийской школы "тэндай", которая предписывает
вместо занятий медитацией постоянное повторение формулы “Поклонение Сутре
Лотоса Благой Дхармы” ("Наму мехо рэнгэ ке"). Постоянное повторение имени
Будды приводило к тем же важным экстатическим эффектам, что и повторение
имен Кришны и Рамы в индуизме, Иисусовой молитвы у исихастов [25].
Одна из школ раннего китайского буддизма - хуаянь - исходит из
истолкования образа сети индийского бога Индры. Эта сеть является символом
вселенной как единого целого. Она состоит из бесчисленных драгоценных
камней, каждый из которых содержит в себе все остальные камни и, в свою
очередь, сам содержится во всех прочих камнях. Объясняя этот образ,
основатель школы Фа-цзан взял статую Будды и окружил ее со всех сторон
отражающими зеркалами. Школа хуаянь утверждает, что каждый элемент
существования включает в себя все остальные элементы и, а свою очередь,
содержится а них. "Все — во всем- Все имманентно всему, в каждом атоме —
все миры Будды. Во всех мирах Будды — все атомы всех миров". Как в одном
сколке с голограммы содержится вся полнота записанной на ней информации,
так и в каждом элементе содержится все целое. И вся сложная целостность
этих взаимопроникающих миров есть единое абсолютное сознание Будды,
символически представленное в образе Будды Вайрочаны, Будды Великого
Солнца. Это также ветка цветущей сливы на картинах буддийских художников
Китая: ветка — единое сознание Будды, цветы — его бесчисленные
развертывания в виде многообразных миров.
Эта сложная доктрина выражается в учении хуаянь двумя формулами:
"принцип и вещи беспрепятственно проникают друг в друга" и "каждая вещь
беспрепятственно проникает во все другие вещи". Первое из этих положений
восходит к общебуддистской доктрине тождества сансары и нирваны. Под
принципом здесь имеется в виду нирвана, природа Будды, под вещами — дхармы
как элементы эмпирического существования. Но эти элементы не существуют
сами по себе, они лишены собственной природы. Их природа — “принцип”,
“буддовость”. В вещах является принцип, принцип наделяет вещи природой.
Следовательно, ни то, ни другое не существует обособленно, но совокупно
образуют абсолют — Единое Сознание Будды. Второе положение более
оригинально и является достоянием только школы хуаянь. Ее учение
утверждает, что ни одна дхарма (вещь), ни один элемент опыта не
представляет собой обособленную от других сущность- Они непрестанно
взаимодействуют между собой по принципу "все в одном, одно во всем, образуя
вселенную, в которой есть и единство, и множественность, и субъект, и
объект. В этом мире — сети Индры. нет только противоположностей,
взаимоисключающих противоречий между этими и другими парами категорий.
Точная формула учения хуаянь: “все в одном, одно во всем, одно в одном, все
во всем”.
Школа хуаянь процветала до середины IX в.. однако и позднее не утратила
своего значения: дело в том, что ее философия была усвоена медитативной
школой чань (по-японски -"дзэн") в качестве теоретической основы своего
духовного делания.
Чрезвычайно интересны и разнообразны методы психотехники тантрического
буддизма (Ваджраяны, "Алмазного пути"), который в настоящее время широко
распространен в Тибете, Бутане и Непале. Этот путь - путь практика-йогина,
и методы, практикуемые адептами этого направления буддизма, очень близки к
методам индуисской тантра-йогиОсновные виды практики тантристов - это йога
внутреннего тепла, йога иллюзорного света, йога сновидений, йога ясного
света, йога промежуточного состояния и йога переноса сознания. Нетрудно
заметить хотя бы по названиям, что все подобные виды практики связаны с
достижением соответствующих трансперсональных состояний в процессе выхода
за пределы ЭГО-сознания. Так, йога промежуточного состояния предполагает
умение йогина входить в промежуточное состояние между смертью и новым
рождением (по-тибетски - "Бардо"). В особом состоянии сознания,
отождествляемом йогином с промежуточным, исчезает ощущение тела, и сознание
йогина (психологический субъект) может свободно перемещаться в
пространстве, переживая различные видения. При этом йогин ощущает, что он
как бы привязан к своему телу эластичной нитью; разрыв нити означал бы
истинную смерть. Целью вхождения йогина в такое состояние является попытка
обрести в нем Пробуждение (в тантрическом буддизме существует
представление, что каждый умерший в определенный момент промежуточного
пребывания между смертью и новым перерождением переживает Пробуждение и
созерцает ясный свет Будда-сознания, и подобное переживание можно
закрепить, обретя, таким образом, нирвану) [13]. Йога внутреннего тепла
типологически соответствует куиндалини-йоге индуистского шиваизма и
предполагает работу с чакрами для сублимации внутренней энергии и
трансформации сознания [30].
Архаичная духовность, целостность бытия и психоактивные вещества.
Сакральное применение психоактивных веществ имеет многотысячелетние
корни. История сложилась таким образом, что традиции архаичного язычества
(шаманизма) были забыты на несколько тысяч лет. В период Новой эры
подобными экспериментами занимались мистические ответвления ведущих мировых
религий (оккультизм), и только переворот в психофармакологии двадцатого
столетия сделал широко известными сокровенные тайны сектантов и колдунов.
Доктор философии, специалист в области религиоведения Хьюстон Смит
(Университет Беркли) пишет, что связь природных средств изменения сознания
с духовной практикой очевидна: растительные галлюциногены могли послужить
отправной точкой возникновения многих религиозных направлений, позднее
забывших о своих психоделических корнях. При соответствующем психическом
состоянии и в соответствующих условиях психоделики могут вызвать
религиозные переживания, неотличимые от переживаний, происходящих
спонтанно... Когда У. Стейса, который считается авторитетам в области
философии мистицизма, спросили, подобны ли психоделические переживания
мистическим, он ответил: "Вопрос не в том. похожи они на мистические
переживания или нет: они суть мистические переживания." (Более подробно
вопрос подлинности мистических переживаний, возникающих под воздействием
галлюциногенов, и о том, могут ли галлюциногены способствовать религиозной
жизни, рассмотрен в книге "Пути за пределы ЭГО" [21])
Архаичная религиозность подразумевала достаточно напряженную
психологическую атмосферу духовной жизни людей. Язычникам было свойственно
чуткое мистическое мироощущение. Окруженные загадочной Природой,
вовлеченные в бесконечный творческий процесс ее изучения, свой душевный
покой архаичные люди смело доверяли непосредственному религиозному
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20
