понимаю, что мне крупно повезло, ибо я до сих пор люблю и наслаждаюсь
любовью, которая от времени и испытаний только набрала сил.
В тот вечер мы также испытали, огромную радость. Нам было радостно быть
вместе. Казалось, каждый из нас поощрял другого к улыбкам и смеху.
Невозможно измерить ту радость, которую мы дарили друг другу. Потом
было много медлительных прогулок рука об руку. Потом были годы
студенчества, встреча после войны, рождение детей, наш первый настоящий дом
после нескольких лет скитаний с квартиры на квартиру, год в Париже,
гордость за достижения детей, полгода в Москве, месяц в горах, путешествие
по Китаю и множество тихих, спокойных вечеров дома — в кабинете или перед
камином.
Но можно ли сказать, что мы всегда искрились радостью и весельем? Нет.
Конечно же, нет. Разумеется, мы любили друг друга, и любовь дарила нам
восторг, возбуждение и радость. Некогда имеешь дело с любовью, а ведь
любовь — это всегда отношения между двумя людьми, то невозможно исключить
возможность пробуждения любых эмоций, на которые только способен человек. В
мире нет человека, к которому я испытывал бы такую же нежность и любовь,
какие я испытываю к моей жене, но, пожалуй, никто не сможет вызвать во мне
такое же раздражение и злость, какие подчас вызывает она. Когда мы вступали
в брак, мы понимали, что чем-то не схожи между собой, но все различия
казались нам ничтожными по сравнению с силой нашей любви. Мы по-разному
распоряжались временем, у нас были разные вкусы, разный темперамент, разные
интересы.
Я — ученый, и мое поведение, по крайней мере, до некоторой степени,
определяется научным мировоззрением и отношением к жизни. Барбреллен —
человек театра, актриса и распорядитель с душой художника. Я поясню свою
мысль. Барбреллен все постигает интуитивно и мгновенно. Мне потребовалось
очень много времени, чтобы понять, каким образом ей удается так мгновенно
улавливать суть вещей, определять, что это «отменно», а это «никуда не
годится». Теперь мы смеемся над нашими различиями, мы чаще находим их
забавными, нежели ссоримся из-за них. Но сколько раз они становились
поводом для самого пылкого гнева!
Бывали моменты, когда наша любовь становилась для меня источником
страха. Это случалось тогда, когда мне казалось, что любовь кончилась или
что я могу потерять ее. Конечно, такое бывало нечасто, но мой страх был
вполне осязаем.
Если ревность рождается в детстве, то наибольшей силы она достигает в
отношениях романтической любви. Впервые ревность приходит к ребенку, когда
он чувствует, что может лишиться внимания и любви матери. Боязнь утраты
любви, помноженная на страсть романтического чувства, приобретает особую
силу. Ревность включает в себя эмоции гнева и страха. Гнев порождается
мыслью о том, что вами пренебрегли, что вас предали. Возможность потерять
любимого человека, его любовь, а вместе с нею и уважение к себе вызывает
страх.
Наверное, размышляя о феномене любви, полезно вспомнить о проведенном
нами различии между любовными переживаниями и любовными отношениями.
Любовные переживания всегда сопряжены с эмоциями радости и интереса.
Напротив, в любовных отношениях может быть задействован весь спектр эмоций,
но длительными бывают только такие отношения, которые включают в себя
глубокую заинтересованность любящих людей друг в друге, гордость за
достижения друг друга и радость от совместного бытия.
ВИДЫ ЛЮБВИ
В художественной и научной литературе было немало попыток раскрыть
разные формы любви, особенности этого всеобъемлющего чувства. Многолика
земная любовь. Французский писатель Стендаль обратил внимание на то, что
Эрос имеет множество оттенков. Он даже пытался выделить четыре рода любви.
Первая в его классификации — любовь-страсть. В качестве примера он называет
трагическую историю любви французского философа XII в. Пьера Абеляра к
Элоизе, которая закончилась их уходом в монастырь.
Другой вид любви — влечение. Примеры этого чувства Стендаль находит в
мемуарах и романах XVIII века. Физическую любовь он рассматривает особо.
Всем знакома любовь, рассуждает он, которая проявляется в том, чтобы
подстеречь на охоте красивую и свежую крестьянку, убегающую в лес. Таков
третий род любви. Наконец, еще одна разновидность чувства, по Стендалю, —
любовь-тщеславие.
Вопрос 15: Братская любовь
Существуют и иные подходы к типологии любви как глубинного чувства.
Вот, скажем, братская любовь. Это, согласно Э.Фромму, фундаментальный тип
любви, лежащий в основе всех ее типов. Под братской любовью понимается
чувство ответственности, заботы, уважения, знание другого человека, желание
помочь ему. Именно о такой любви говорится в Библии: «Возлюби ближнего
твоего, как самого себя». Братская любовь — это любовь ко всем людям.
Именно это отсутствие исключительности — ее характерная черта.
Любовь к слабому, любовь к бедняку и чужестранцу — это начало братской
любви. Любить собственную плоть и кровь — не бог весть какое достижение.
Животное тоже любит своих детенышей и заботится о них. Беспомощный любит
своего хозяина, потому что от него зависит его жизнь. Ребенок любит своих
родителей, потому что они ему нужны. Однако истинная любовь начинает
раскрываться по отношению к тем, кто не служит никакой цели. (Гуревич П.
С.)
Эрих Фромм из книги «Искусство любить»
Наиболее фундаментальный вид любви, составляющий основу всех типов
любви, это братская любовь. Под ней я разумею ответственность, заботу,
уважение, знание какого-либо другого человеческого существа, желание
продлить его жизнь. Об этом виде любви идет речь в Библии, когда говорится:
„возлюби ближнего своего, как самого себя". Братская любовь это любовь ко
всем человеческим существам; ее характеризует полное отсутствие
предпочтения. Если я развил в себе способность любви, я не могу не любить
своих братьев. В братской любви наличествует переживание единства со всеми
людьми, человеческой солидарности, человеческого единения. Братская любовь
основывается на чувстве, что все мы - одно. Различия в талантах,
образовании, знании не принимаются в расчет, главное здесь - идентичность
человеческой сущности, общей всем людям. Чтобы испытать чувство
идентичности, необходимо проникнуть вглубь - от периферии к центру. Если я
постиг другого человека лишь поверхностно, я постиг только различия,
которые разделяют нас. Если я проник в суть, я постиг нашу идентичность,
факт нашего братства. Это связь центра с центром - а не периферии с
периферией - „центральная связь". Или, как это прекрасно выразила Симона
Вейл: „Одни и те же слова (например, когда мужчина говорит своей жене: „Я
люблю тебя") могут быть банальными или оригинальными в зависимости от
манеры, в какой они говорятся. А эта манера зависит от того, из какой
глубины человеческого существа они исходят, воля здесь ни при чем. И
благодаря чудесному согласию они достигают той же глубины в том человеке,
кто слышит их. Таким образом, слушающий, если он обладает хоть какой-либо
способностью различения, различит истинную ценность этих слов"1.
Братская любовь это любовь между равными; но даже равные не всегда
„равны". Как люди, все мы нуждаемся в помощи. Сегодня я, завтра ты. Но
потребность в помощи не означает, что один беспомощен, а другой всесилен.
Беспомощность это временное состояние; способность обходиться собственными
силами это постоянное и общее состояние.
И все же любовь к беспомощному человеку, любовь к бедному и чужому это
начало братской любви. Нет достижения в том, чтобы любить человека одной с
тобой крови. Животные любят своих детенышей и заботятся о них. Беспомощный
любит своего господина, так как от того зависит его жизнь, ребенок любит
своих родителей, так как он нуждается в них. Любовь начинает проявляться,
только когда мы любим тех, кого не можем использовать в своих целях.
Примечательно, что в Ветхом завете центральный объект человеческой любви -
бедняк, чужак, вдова и сирота, и, в конце концов, национальный враг -
египтянин и эдомитянин. Испытывая сострадание к беспомощному существу,
человек учится любить и своего брата; любя себя самого, он также любит
того, кто нуждается в помощи, слабое, незащищенное человеческое существо.
Сострадание включает элемент знания и идентификации. „Вы знаете душу
чужого, - говорится в Ветхом завете, - потому что сами были чужаками в
земле Египта,… поэтому любите чужого!".
Изард К. Э. из книги «Психология эмоций»
Любовь между сестрами и братьями — также особый феномен. Старший брат,
или старшая сестра иногда становятся первым партнером ребенка в игре. Как
правило, старшие дети в семье вместе с родителями заботятся о младшем
ребенке и обеспечивают ему социальную поддержку. В конечном счете,
социальная поддержка, обеспечиваемая любовью всех членов семьи, чрезвычайно
важна для психологического комфорта ребенка.
Разумеется, отношения между детьми в семье далеко не всегда безоблачны.
Широко известен феномен детской ревности. Для любого ребенка рождение
младшего брата или сестры является серьезным испытанием. Старший ребенок
лишается монопольного права на интерес и восхищение родителей. Теперь он
вынужден делить их внимание и заботу с младшим ребенком. В такой ситуации
ревность и соперничество почти неизбежны, но насколько они разовьются, во
многом зависит от способности родителей показать каждому ребенку, что он
желанен, необходим, и опекаем ими. Кроме того, степень ревности и
соперничества зависит от возраста, темперамента и интересов детей.
Проявления детской ревности могут крайне встревожить родителей.
Прелестный и жизнерадостный трехгодовалый малыш может стать несносным
вскоре после рождения второго ребенка. Так случилось с одной трехлетней
девочкой, у которой появился младший брат. Отец и мать работали и потому
отдали ее в детский сад. Девочка была послушной, ее поведение не доставляло
никаких хлопот ни воспитателям, ни родителям до тех пор, пока у нее не
появился младший брат. Спустя два месяца после рождения брата она стала
крайне агрессивной. Отец охарактеризовал ее поведение так: «Она без всякой
видимой причины бросается на других детей».
В данном случае ребенок отреагировал не столько на рождение младшего
брата, сколько на изменение стиля внутрисемейного взаимодействия.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22
