определению видимости дороги в направлении движения и видимости пешеходов,
адвокат потребовал, чтобы были соблюдены аналогичные погодные условия
(пасмурно), календарное время происшествия, внешний световой фон, учет
аналогичной дорожно-транспортной обстановки (наличие попутного и встречного
транспорта) и т.д. В результате следственного эксперимента адвокату удалось
убедить следователя, что трех пешеходов, которых сбил водитель,
заблаговременно увидеть было невозможно, что затем подтвердила и
автотехническая экспертиза [36, c.28].
2.2.2 Роль адвоката при собирании и представлении доказательств
В соответствии со ст. 48 УПК защитник подозреваемого обязан
использовать все указанные в законе средства и способы защиты в целях
выявления обстоятельств, оправдывающих подозреваемого и смягчающих его
ответственность. И несет защитник эту обязанность не перед следователем
(лицом, производящим дознание), а перед своим подзащитным, перед коллегией
адвокатов.
В юридической литературе неоднозначно решается вопрос о том, должен ли
защитник доказывать невиновность подзащитного. Некоторые авторы полагают,
что защитник должен приводить доказательства, которые не только опровергают
подозрение, но и оправдывают подзащитного. Однако согласно презумпции
невиновности подозреваемый не обязан доказывать свою невиновность. Это
положение применимо и к деятельности защитника. Поэтому, полагаем, защитник
в случае опровержения подозрения должен. доказывать лишь недостаточность
доказательств и не обязан устанавливать невиновность своего подзащитного.
Участвуя в процессе доказывания, защитник подозреваемого имеет право
представлять доказательства; заявлять ходатайства об истребовании и
приобщении к делу доказательств; участвовать в допросе подзащитного, в иных
следственных действиях, производимых с его участием, и задавать вопросы
допрашиваемым лицам.
В научной литературе неоднократно высказывались мнения о необходимости
наделения защитника правом на производство “параллельного расследования”, в
том числе возможностью самостоятельно собирать доказательства. Свои
предложения авторы обосновывают необходимостью усиления состязательности
сторон в уголовном процессе. Эта точка зрения представляется спорной.
Реализовать указанные идеи можно, лишь сломав систему украинского
уголовного процесса, поскольку он является процессом смешанного типа.
Предлагаемые же права защитника характерны для англо-американского, сугубо
состязательного уголовного процесса. Искусственное внедрение положений
состязательности в стадию предварительного расследования не
приспособленного для этого украинского уголовного процесса лишь разрушит
сложившийся порядок расследования [37, c.47].
В силу публично-правового начала, присущего украинскому уголовному
процессу, специфической особенностью каждого уголовно-процессуального
отношения является наличие в нем представителя государственной власти
(следователя, лица, производящего дознание, прокурора и др.). Без властного
начала в уголовно-процессуальных отношениях невозможно развитие уголовного
судопроизводства, достижение стоящих перед ним задач. Вне прямой связи с
представителем государства участники уголовного судопроизводства не могут в
процессе расследования реализовать свои права и выполнять возложенные на
них обязанности. Поэтому идеи по поводу наделения защитника подозреваемого
полномочиями по собиранию доказательств представляются нереальными.
Вместе с тем следует признать, что процессуально-правовые средства,
обеспечивающие защитнику возможность участия в доказывании, для повышения
эффективности его деятельности требуют изменений и дополнений.
Одной из причин постановки вопроса о наделении защитника
подозреваемого правом собирать доказательства служит недостаточно четкая
позиция законодателя в определении понятия “доказательства”. В ст. 65 УПК
Украины доказательства рассматриваются как фактические данные (сведения) об
обстоятельствах дела, полученные и зафиксированные в соответствии с
установленными правилами органом, осуществляющим производство по делу.
Следовательно, по смыслу закона собирание доказательств неотделимо от
способов их закрепления и фиксации, что является исключительным правом
органов расследования и суда. Поэтому защитник подозреваемого не может
представлять “доказательства”, как это указано в ст. 48 УПК Украины. Речь
может идти о представлении защитником следователю данных, имеющих
доказательственное значение.
Представление предметов или документов, которые могут иметь
доказательственное значение, начинается после доставления определенного
объекта к следователю и просьбы о приобщении его к делу в качестве
доказательства. Причем следователь может признать объект не относящимся к
делу и возвратить его.
Один из способов получения защитником предметов и документов —
реализация права адвоката запрашивать через юридическую консультацию
справки, характеристики и иные документы, необходимые в связи с оказанием
юридической помощи, из государственных и общественных организаций, которые
обязаны в установленном порядке выдавать эти документы или их копии (ст.___
закона «Об адвокатуре») [38, c ].
2.2.3 Участие защитника при оценке доказательств
Действующее уголовно-процессуальное законодательство не упоминает
защитника в числе субъектов, оценивающих доказательства. Однако в теории
уголовного процесса обще признано, что защитник участвует в оценке
доказательств, которая не может быть безразличной для следователя,
прокурора и суда. Прислушиваясь к суждениям защитника и оценивая их, они
получают возможность скорее прийти к правильным выводам и обеспечить
всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела. Тем не
менее, и в теории, и на практике значение оценки доказательств защитником
явно принижено.
Оценка доказательств осуществляется по нескольким признакам:
относимости к делу, допустимости, достоверности и достаточности для
принятая законных и обоснованных процессуальных решений. Оценка
допустимости доказательств выделяется из этих признаков тем, что она
касается соблюдения одного из конституционных принципов уголовного процесса
— недопустимости использования доказательств, полученных с нарушением
закона ( ч.3 ст. 62 Конституции Украины). Кроме того, здесь не играет роли
внутреннее убеждение как неотъемлемое свойство оценки достоверности и
достаточности доказательств. Защитник ставит вопрос о недопустимости
доказательства (или доказательств) не на основе внутреннего убеждения в
том, что допущены какие-то нарушения закона, а при обнаружении этих
нарушений.
На практике такие случаи большей частью возникают при выявлении
нарушений следователем (дознавателем) процессуальных правил,
регламентирующих собирание и закрепление доказательств. Причем при
заявлении защитника о недопустимости использования доказательств,
полученных с нарушением процессуальной формы, не имеет значения, что
достоверность полученных данных может и не вызывать сомнений. А вот с этим
следователи обычно смириться не хотят, а ходатайства и жалобы, в которых
указывается на недопустимость использования доказательств, полученных с
нарушением закона, как правило, не удовлетворяют. В практике неоднократно
приходится сталкиваться с отсутствием понятых при производстве осмотра
места происшествия; проведением в рамках этого следственного действия
самого настоящего обыска; с невыполнением правил предъявления для
опознания, требующих предоставить возможность опознаваемому занять любое
место среди других предъявляемых лиц, и аналогичными “формальными”
нарушениями процессуальных правил производства следственных действий. И
почти всегда следователи считали такие нарушения незначительными, не
препятствующими использовать полученные доказательства для обоснования
обвинения [39, c.52].
Вопрос о том, любое или только существенное нарушение процессуальных
правил получения и закрепления доказательств должно рассматриваться как
препятствующее допустимости доказательства, относится к дискуссионным в
теории уголовного процесса. Некоторые авторы полагают, что его решение
должно зависеть от того, возможно ли исправить нарушения, допущенные при
производстве следственного действия. Однако ст. 62 Конституции, согласно
которой доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не
имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а
также использоваться для доказывания, не упоминают о “существенности” или
“неустранимости” нарушения. Поэтому защитник вправе настаивать на
недопустимости использования обвинительного доказательства при обнаружении
любого отступления от правил, установленных для его получения и фиксации.
Основанием для постановки вопроса об исключении доказательства из
процесса могут послужить не только нарушения норм, регламентирующих
производство следственного действия, с помощью которого оно получено.
Производство следственных действий следователем, не принявшим дело к своему
производству, либо органом дознания за пределами своей процессуальной
компетенции является бесспорным основанием для требования защитника о
недопустимости использования обвинительных доказательств.
В практике встречаются случаи, когда другие следователи помогают
своему коллеге в производстве одновременных обысков в разных местах или
выемок предметов и документов. Более часты ситуации, когда орган дознания
по делу, подследственному следователю, выходит за пределы круга неотложных
следственных действий (осмотр, обыск, выемка, освидетельствование,
задержание и допрос подозреваемых, допрос потерпевших и свидетелей). Да,
подчас очевидна необходимость в безотлагательном предъявлении задержанного
для опознания, очных ставок между ним и свидетелями, наложения ареста на
имущество. Но вместо того, чтобы передать дело следователю, органы дознания
зачастую сами осуществляют эти следственные действия, нарушая тем самым
закон.
В практике осуществления защиты по уголовным делам возражения против
признания тех или иных доказательств допустимыми по общему правилу
заявляются в судебных стадиях. Защитник знакомится с материалами уголовного
дела только по окончании предварительного расследования и лишь на этом
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23
