утверждал он, имеет отчуждаемые основные права: на жизнь, на свободу, на
собственность. Собственность каждого человека есть результат его труда. Все
индивиды обладают правовым равенством. Власть должна обеспечить
правопорядок, дающий каждому .возможность получать выгоду, не ущемляя
свободу и интересы других.
Философия Локка, противопоставляя опытное познание природы и человека
познанию внеопытному – метафизическому, исходящему из принципов разума,
соответствовала научной программе Ньютона, его призыву: физика, берегись
метафизики. И долгое время казалось, что принятие научным сообществом
физики Ньютона означает также принятие гносеологии Локка. Однако и физика
Ньютона, и гносеология Локка имели в качестве предпосылок положения, не
выводимые из опыта, те, метафизические, на что и указал их критик Лейбниц.
По мнению великого немецкого ученого и философа Готфрида Лейбница
(1646М716), в учении Ньютона таким метафизическим моментом является
представление о пространстве как вместилище отдельных вещей на расстоянии,
воздействующих друг на друга, а в учении Локка— положение, которое гласит:
нет ничего в интеллекте, чего не было бы в ощущениях.
Согласно Лейбницу, можно многое принять в локковском анализе
человеческого познания.' Но нельзя согласиться с эмпирическим истолкованием
принципов логики. Эти принципы не выводятся из опыта, не дают возможность
рассуждать об опыте, делать выводы. Поэтому более верным, более
соответствующим опыту самого познания, будет поло-* женне: нет ничего в
интеллекте, чего не было бы в ощущениях, кроме самого интеллекта, т. е.
принципов логики.
Лейбниц дополняет три закона логики, сформулированные еще Аристотелем,
четвертым— законом достаточного основания. Исходя из этого закона, ни одно
высказывание о мире не должно приниматься без логического доказательства. С
позиции Лейбница данный закон и требование Декарта все подвергать сомнению—
равнозначны. То обстоятельство, что все положения о мире могут быть
доказаны, говорит нечто вполне определенное о своем мире. Мир представляет
собой совокупность субстанциональных единиц- монад, которые выступают
предметами всех возможных простейших истинных высказываний о мире. Такова
онтология, вытекающая из принятый нами логики, из самого разума.
Что такое монада мы узнаем из опыта самонаблюдения. Непосредственно
познаваемая монада— это наша душа> обладающая представлениями и
стремлениями. Представления могут быть смутными, их мы называем
чувственными, и ясными— интеллектуальными. Кроме осознанных представлений и
стремлений, есть и неосознанные. Жизнь души, психическое, не сводится, как
считали и Декарт, и Локк, к жизни сознания. Все остальные монады, лежащие в
основе воспринимаемого и мыслимого мира, аналогичны нашей душе, т. е.
являются духовными субстанциями, в каждой из которых в форме возможных
представлений заключен весь мир и которые отличаются друг от друга степенью
ясности этих представлений. У монад, стоящих на самой низкой ступени —
монад безжизненной природы, все представления смутны, у монад средней
ступени— души животных н людей одни представления смутны, другие — ясны; у
высших монад — ангелы, Бог и т. п.— все представления ясны. Бог — высшая из
монад, монада монад, приводит все монады в состояние соответствия друг
другу, при котором без всякого реального взаимодействия изменения в одной
монаде связаны с изменениями во всех остальных. Эта «предустановленная
гармония» делает наш мир лучшим из возможных миров.
Представление о пространстве как абсолютном вместилище
взаимодействующих вещей, положенное в основу физических учений Ньютона, по
мнению Лейбница, оказывается не опытно установленным положением, а
метафизической догмой, которая в свете истинной метафизики (учения о
монадах как духовных непротяженных субстанциях, являющихся подлинными
элементами мира) должно быть пересмотрено. Идея пространства, наше
представление его выражает факт внеположенности монад, их множественности,
порядок их расположения. Такое понимание пространства избавляет физику от
ряда парадоксов, связанных с допущением возможности действия одного тела на
другое через пустое пространство. Физика не может существовать без истинной
метафизики. Не могут существовать без метафизического обоснования и науки о
человеческих делах. Главное здесь в понимании того, что только прогресс в
познании, в вытеснении смутных представлений ясными, служит основой
нравственного прогресса, самым важным источником развития человеческого
общества.
Таковы были в XVII в. основные попытки реализовать идею автономной
философии, свободной от мировоззренческих предпосылок, построить цельное
мировоззрение на разумных и опытных основаниях, выявленных исследованиями
познавательной способности человека. Общий вывод, к которому пришли Локк и
Лейбниц— во многом антиподы в понимании характера познавательного процесса-
выглядит следующим образом: прогресс общества есть прогресс но» знания. Эта
идея и легла в основу идеологии Просвещения.
XVIII век вошел в историю как век Просвещения. Унаследованная от Локка
п Лейбница идея перестройки жизни на разумных основаниях была подхвачена
рядом мыслителей Англии,. Германии, Франции и других европейских стран. Эта
перестройка мыслилась как результат распространения положительных,
.практически полезных знаний о природе и обществе среди широких кругов
образованных людей. Особое внимание следовало уделять правнтелям-приобщать
их к новейшим достижениям науки и философии. Просвещенные монархи и
осуществят внедрение принципов разума в повседневную жизнь своих
государств. А так как новые знания о природе и обществе противоречили тому,
что утверждалось традиционным христианством, то главную свою задачу
мыслители-просветители видели в критике его, т. е. в борьбе с религиозными
догмами, принимаемыми на веру, без опытно-рационального обоснования.
Поскольку же великие философы Нового времени— Декарт, Спиноза, Лейбниц
в своих построениях так или иначе принимали идею Бога, создавали иллюзию
согласованности разума с фундаментальными положениями религии, то
антихристианская, антирелигиозная направленность творчества мыслителей-
просветителей была одновременно и антиметафизической. Разум, освобожденный
не только от религиозно-мировоззренческих предпосылок, но и от сверхопытных
метафизических гипотез признавался единственным и высшим судьей всего
существующего, призванным отделить полезное для человека от вредного.
Общее философское основание своим взглядам просветители всех стран
нашли в учении Локка. Однако если сам Локк в работе «О рациональном
христианстве» еще пытался согласовать религию с рациональным познанием,
опирающемся на опыт, то его английские последователи— Джон Толанд
(1670—1722) в сочинении «Христианство без тайн», ahtoiiii Коллинз (1676-
1729) в труде «Обсуждение основ христианской религии»- выступают
антидогматически, переходя на позиции деизма, воспринимавшегося в то время
как атеизм. Толанд, взгляды которого не поддаются однозначной квалификации,
обосновал тезис, воспринятый затем всеми материалистическими учениями,
согласно которому движение является атрибутом материи. Дэвид Гартли (1704-
1757); опираясь на учение Локка, закладывает основы материалистического
понимания человеческой психики. Джозеф Пристли (1733—1804) в гносеологии
опирался на взгляды Локка и Гартли, в социологии защищал право народа на
восстание, если правители попирают естественные права человека. И он, и
Гартли, выступая антидогматически, не выходят за пределы деизма, хотя и
сочетают его с материалистической трактовкой целого ряда вопросов. Под
влиянием Локка и английских просветителей находились и просветители Америки-
Томас Джефферсон (1743-1826), Беджамин Франклин (1706-1790) и др.—создатели
Соединенных Американских Штатов, давшие им Конституцию, проникнутую
деистически-просветительскими идеями о человеке и его правах.
Особенно ярко дух Просвещения проявил себя во Франции, где мыслители-
просветители идеологически подготовили революцию. Виднейший представитель
французского Просвещения Франсуа Вольтер (1694-1778) познакомил Францию и
всю континентальную Европу с учениями Локка и Ньютона. Творчески восприняв
эти учения, он приходит к пониманию философии, как великого орудия разума в
борьбе против неразумного, отживающего в устройстве общества. Все
творчество Вольтера проникнуто антицерковными настроениями; не отрицая
религии как таковой, он требует религиозной свободы, Считая, что в основе
всех видов познания лежит опыт, он полагает, что последний однозначно
свидетельствует об общественной природе человека. Общественное устройство
должно обеспечивать политическое и юридическое равенство людей. Социальное
и имуще-етвенное неравенство Вольтер рассматривал в качестве предпосылки
общественного равновесия и нормального развития общества.
С требованием социального и имущественного равенства выступал Жан Жак
Руссо (1712-1778)-один из наиболее радикально настроенных просветителей.
Разделяя договорную теорию государства, он, исходя из ее положений,
обосновывал право народа на восстание против деспотической власти.
Творчество Руссо многогранно. Как и все просветители высоко оценивая
общественный прогресс, он был первый, кто указал на его противоречивый
характер, связанный с тем, что развитие, культуры создает искусственные
потребности, стремление удовлетворить которые весьма сомнительно.
Великим начинанием французских просветителей было создание «Энциклопедии»,
в которой с просветительских позиций была дана оценка всего известного из
истории человечества, всех достижений ремесел, искусств и наук. Это был
гигантский труд, в создании которого принимали участие все просветители, а
возглавляли их Дени Дидро (1713-1784) и Жан Д'Аламбер (1717—1783).
Последний великий математик и физик в гносеологии был близок Локку,
осознавая, правда, известную противоречивость его взглядов. Опираясь на
современное ему естествознание, он пытается обосновать общее мировоззрение
деистического характера.
Дидро, как и Жюльен Ламетри (1709-1751), Клод Гельвеции (1715-1771),
Поль Гольбах (1723-1789), был атеистом, обосновывая атеизм
материалистическим мировоззрением. В центре внимания всех названных
мыслителей стоит человек, которого они пытаются объяснить как часть
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37
