этими видами решаются вполне однозначно: “Все наши идеи или менее сильные
восприятия являются копиями наших впечатлений или более живых восприятий”.
Свои рассуждения он заключает: “Осмелюсь утверждать как всеобщее
заключение, которое не допускает исключений, что познание этого отношения
ни в коем случае нельзя получить суждением разума априории, но что
возникает оно из опыта” .
На основе этой предпосылки он анализирует процесс опытного познания
отношений между вещами. Он утверждает, что большинство наших суждений,
опирающихся на познание фактов, как их понимает Беркли, являются сильно
ограниченными, хотя в другом месте он оценивает Беркли как “весьма
проницательного мыслителя”. Невозможность при способе мышления этого типа
прийти к познанию причинных отношений и закономерностей ведет его к ярко
выраженным скептическим выводам: “Признается, что человеческий разум
прилагает крайние усилия, чтобы при помощи аналогии, наблюдения и опыта
упростить принципы, согласно которым осуществляются явления природы, и
разложить большее число отдельных воздействий на несколько общих причин.
Напрасно, однако, мы бы пытались эти общие причины найти, не удастся нам их
даже удовлетворительно объяснить. Эти последние источники и принципы от
человеческого любопытства и человеческого исследования надежно скрыты”.
Все причины или то, что считается причинами, Юм объясняет как
отношения пространственного сосуществования и временной последовательности.
Из того, что два явления следуют друг за другом, нельзя еще вывести
заключение, что первое явление может быть причиной второго, а второе
следствием первого. (“Ро51 1юс” не означает еще “ргор1ег Ьос”. “После” еще
не означает “потому”.)
Если Беркли, как мы уже видели, причинно-следственные отношения
интерпретирует в теологическом духе, то Юм в полном соответствии с
принципами своего агностицизма причинность как таковую в целом отрицает.
Исходя из своих суждений, он приходит к скептическим воззрениям на
возможности и способности человеческого разума вообще: “Результатом все и
философии, с которым мы встречаемся на каждом шагу несмотря на все наши
усилия избежать его,
о “реальных вещах”, он не признает существования предметов вне нашего
опыта; он лишь хочет этим подчеркнуть, что предметам, с которыми мы
встречаемся в опыте, мы приписываем внешнее существование. “Реальные вещи”
образуются из наших впечатлений и вне опыта не существуют, однако мы
убеждены в их существовании как в чем-то реальном, независимом от сознания.
Юм, в отличие от Беркли не отрицает, скорее утверждает вероятность
того, что вне нашего сознания существует реальность, которую мы однако не
знаем. При исследовании отношений между “идеями” мы приходим к
утверждениям, которые получаем либо при помощи интуиции, либо посредством
доказательства. Теорема квадрат гипотенузы равен квадратам катетов”
выражает отношения между сторонами. Теорема “трижды пять равно половине
тридцати” выражает отношения между этими числами. К заключениям такого рода
мы приходим при помощи лишь одного мышления независимо от существующих
вещей. Истины, доказанные Евклидом, были бы справедливы и тогда, когда в
природе не существовало бы ни круга, ни треугольника”. По существу речь
идет о таких утверждениях, которые в терминах современной логики можно
определить как аналитически или логически истинные.
Существует и другой уровень познания, связанный “реальными вещами”:
“Реальные вещи другой предмет человеческого разума познаются иначе; наша
уверенность в их истине велика, но не столь, как в первом случае. Всегда
возможна противоположность этой реальной вещи, она же сама не может
содержать противоречие, и можно легко и зримо представить ее так, как бы
она соответствовала действительности. Тезис, что солнце завтра не взойдет,
представляется не менее понятным и содержит не более противоречия, чем
утверждение, что оно взойдет. Напрасно бы мы пытались доказывать его
неистинность. Эта идея охватывает определенную часть объективного познания.
Юм осознает ограниченность суждений, полученных при помощи эмпирической
опирающейся на чувственные данные неполной индукции. Однако этот факт он
интерпретирует агностически.
Несмотря на свои скептические и агностические взгляды, Юм не отвергал
реальность определенного человеческого прогрессивного познания. Поэтому в
делах “текущей жизни” (но не в области философии, где речь идет о познании
наиболее глубоких принципов) он склонялся к определенному преодолению
противоречия между принципами своей философии и здравым смыслом. Коли мы
ожидаем, что предмет, лишенный опоры будет падать на землю, мы не действуем
в соответствии с глубоким и последовательным философским познанием, но наше
ожидание основано на том, что мы с этим фактом уже не раз встречались, т е.
по привычке. Если мы будем подходить к делу с позиции философии, то “разум
не сможет даже при помощи самого тщательного поиска и исследования найти
следствие мнимой причины” . Как “естественно” то, что камень, поднятый и
оставленный без опоры, падает вниз, точно так же было бы “естественным” и
то, что он двигался бы по направлению вверх.
Отрицание Юмом существования отношений причинности, как и его
интерпретация понятия опыта, из которого он исключает внешний мир, имеет
выразительный идеалистический характер. Это отрицание, однако, представляет
собой определенную реакцию на тенденцию тогдашнего механистического
естествознания редуцировать все привычные отношения к причинности типа
механической. В этом отношения учение Юма является определенным объективно
необходимым этапом развития человеческого мышления.
Против понятия субстанции Д. Юм выдвигает те же аргументы, что и Д.
Беркли. Однако, если Д. Беркли признает единую субстанцию “дух” (которой он
в своей последней работе “Сейрис” придает объективно идеалистический
характер в виде бога), Юм отвергает существование и этой духовной
субстанции. В сознании, как он полагает, не существует ни чего иного, кроме
содержания впечатления идей (представлений), которые не имеют никакого
объективного, т. е. даже духовного, носителя. Здесь Юм, как субъективный
идеалист, весьма последователен. Его скептицизм имеет, однако, и позитивное
значение. Он обусловлен не только развитием естественнонаучного познания в
собственном смысле слова, но и тогдашними познаниями в области человеческой
психики.. Юм значительно приближается к пониманию активности (познающего)
субъекта.
Отрицание существования духовной (объективной) субстанции создает
философскую предпосылку скептического отношения к любой религии и к
атеистическим взглядам Юм критикует доказательства существования бога,
выводимые либо из несовершенства человека, либо из целесообразного
устройства мира. Критикует он и ряд распространенных тогда религиозных
утверждений и принципов. Он говорит, что “наши доказательства истинности
христианской религии являются более... слабыми, чем доказательства
истинности наших чувств” . Критические замечания в адрес религии можно
встретить и в его “Исследовании человеческого разума”, и в “Естественной
истории религии” В этих работах он делает попытку естественным образом
объяснить возникновение и социальные функции религии.
И хотя Юм указывает на тот факт, что религия в развитии человеческого
общества очень часто была причиной споров и войн, он признает ее значение в
тогдашнем обществе, которое он видит, в частности, в утверждении и гарантии
действенности моральных норм.
Д. Юм был представителем английской буржуазии в эпоху, когда она уже
отказывалась от своих великих идеалов 40х годов. Его воззрения направлены
не защиту ее социальной позиции. Так же как Локк или французские
материалисты и просветители, Юм резко критикует феодальное сословное
общество, но вместе с тем дистанцируется от всех версий общественного
договора, которые были известны английским и континентальным философам.
Общество, согласно его взглядам, возникло не в результате акта договора, но
естественно развивалось из семейных и родовых отношений людей на основе их
врожденного чувства симпатии и осознания определенных общих интересов.
Основной движущей силой развития общества Юм считает удовлетворение
потребностей и достижение прибыли. Это развитие ведет к определенному
упорядочению общества и возникновению власти. С возникновением власти
общество, согласно его взглядам, становится государством. Социально
политические взгляды Юма были тесно связаны с его экономическими
воззрениями. В очерке о капиталистическом способе производства он правильно
постигает тенденцию к получению прибыли как одну из решающих движущих сил
английского общества того времени. Во многих отношениях Д. Юм является
непосредственным предшественником английской классической политической
экономии. Его философские и экономические взгляды заметно повлияли на
формирование идей первого и наиболее выдающегося представителя английской
политической экономии Адама Смита.
Исходя из определяющих принципов развития человеческого общества,
решает Д. Юм и вопросы этики. Ключевым моментом его интересов является
вопрос о свободе человеческого поведения. Однако решение этого вопроса у
Юма не достигает того уровня, как, например, у Спинозы. “Свободу мы можем
разуметь лишь возможностью действовать либо не действовать согласно решению
воли”, так Юм формулирует свое понимание свободы, опирающееся на
абсолютизацию индивидуальной воли человека. По своему содержанию и
обоснованию оно является типичным выражением понятия свободы человека,
соответствующего интересам стремительно развивавшегося тогда класса
буржуазии.
В философии и в социальнополитических воззрениях Юм выражает
идеологический компромисс буржуазии которая в сущности достигла своих
основных целей) и английского феодального сословия (которое с начала XVIII
в. не только заметно обуржуазилось, но и в определенной степени органически
адаптировалось к развивающимся капиталистическим отношениям в Англии).
Агностицизм Юма не отрицает силы человеческого разума. Его основой
является критика развивавшегося тогда естественнонаучного и философского
мышления, которые во многих отношениях носили механистический характер. И
хотя дальнейшее развитие философского мышления вскрыло корни скептицизма
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41
