на
природу и человека. Этот процесс вел к образованию классовых обществ с
более
сложной организацией производства, к созданию письменности.
Первые
доказательства существования письменности на изломе 4-го и 3-го
тысячелетий
до н. э. были получены на территории Месопотамии и Египта.
Письменные
заметки, которые первоначально применялись в хозяйственной и
деловой
областях, постепенно охватывали мир мыслей и "создателей" письма, и
всех
тех, кто получил от них это наследие, совершенствовал и использовал его.
Древнейшие письменные памятники ближневосточных областей
не
представляют, очевидно, целостных философских систем с точным
понятийным
аппаратом. В них не отражена проблематика бытия и существования
мира
(онтология), нет четкости в вопросе о возможностях человека познать
мир
(гносеология). На эту ступень развития вышли лишь античные
мыслители,
которые стоят у начала традиции европейского философского мышления.
Развитие
древнегреческой философии и всей дальнейшей, связанной с ней традиции
не
было бы понято в полной мере и объяснимо без знания наследия
мысли
древнейших цивилизаций Ближнего Востока, оказавших значительное влияние
на
греческую культуру в самых древних ее слоях. Однако
систематическое
исследование ближневосточных цивилизаций сравнительно молодо и
едва
превышает сто лет.
Примечательно, что древнейшие античные философы жили в
греческих
колониях Малой Азии, в торговых и экономических центрах, где они не
только
были окружены восточной материальной культурой, не только
ощущали
политическую мощь государств ближневосточного региона, но и знакомились
с
различными специальными знаниями, религиозными представлениями и т. д.
Этот
живой и всесторонний контакт с разными культурными слоями должен был
влиять
на греческих мыслителей, которые стремились теоретически оформить
свое
мировоззрение. Их наивный спекулятивный подход к вопросам о том,
что
является причиной, основой и принципом всего существующего, что
такое
движение и каков источник изменений, происходящих в природе, лишь
постепенно
освобождался от ряда представлений и понятий, взятых из мифов,
как
собственных, греческих, так и соседних народов.
Миф - одна из форм выражения человеком своего отношения к миру
и
опосредованного постижения социальных отношений определенной
целостности.
Это - первый, пусть фантастический, ответ на вопросы о возникновении мира,
о
смысле естественного порядка. В нем определяется также предназначение
и
содержание индивидуального человеческого существования.
Мифическое
изображение мира тесно связано с религиозными представлениями, содержит
ряд
иррациональных элементов, отличается антропоморфизмом и персонифицирует
силы
природы. Однако оно содержит и сумму знаний о природе и
человеческом
обществе, приобретенных на основе векового опыта. В
этой
недифференцированной целостности мифа отражались изменения и
в
социально-экономической структуре общества, и в политических силах
в
процессе централизации древнейших государственных образований.
Важным условием появления новых сведений о человеке и о
природных
силах, которые его. окружают, было углубляющееся разделение труда
и
формирование древнейших классовых обществ. К. Маркс и Ф. Энгельс в
"Немецкой
идеологии" выделяют этот момент как основную предпосылку развития
всякого
теоретического мышления. "Разделение труда становится
действительным
разделением труда лишь с того момента, когда появляется
разделение
материального и духовного труда. С этого момента сознание
может
действительно вообразить себе, что оно нечто иное, чем
осознание
существующей практики, что оно может действительно представлять
себе
что-нибудь, -не представляя себе чего-нибудь действительного,- с
этого
момента сознание в состоянии эмансипироваться от мира и перейти
к
образованию "чистой" теории, теологии, философии, морали и т. д.".
Одним из конкретных проявлений этой новой ситуации было, по К. Марксу
и
Ф. Энгельсу, возникновение социальной группы, которая
профессионально
занимается "чистой" теорией. В древнейшие времена подобную группу
составляли
прежде всего священнослужители. Их политические и экономические
интересы
поэтому воплощались в религиозные представления, . содержащиеся
в
мифологическом объяснении мира, и модифицировали их. Осуществлялось
это
прежде всего там, где мифологическое предание становилось частью
культа.
Общественная практика, однако, постоянно накапливала знания и опыт,
которые
нужно было брать во внимание и которые, создавая предпосылки
для
возникновения отдельных научных дисциплин, влияли на развитие
теоретического
мышления.
Этот процесс можно проследить во всех регионах Ближнего
Востока.
Наглядным примером может служить его развитие в Месопотамии. С начала 2-
го
тысячелетия до н. э., о чем говорят письменные памятники, здесь
развивались
общества оседлых земледельцев. Экономическое развитие, политическое
влияние
и культурный расцвет этих старейших классовых обществ в значительной
мере
связаны с интенсивным земледелием, с развитием ирригационной
системы.
Специфические природные условия ускоряли процесс разделения труда
и
связанную с ним социальную дифференциацию. Рука об руку с
углубляющимся
разделением труда шли концентрация населения в городах, развитие
ремесла,
торговли и дальнейшая специализация труда.
Все эти факторы весьма интенсивно воздействовали на сознание
человека.
Новые хозяйственные виды деятельности предполагали практическое
овладение
многими природными закономерностями и их понимание. Строительство
обширных
ирригационных систем, больших городов, дворцов, храмов, развитие ремесел
н
интенсивное земледелие требовали, безусловно, большого опыта и знаний.
Для
их закрепления и передачи требовались специальная терминология,
понятийный
аппарат, что служило одной из предпосылок дальнейшего практического
развития
определенных областей знания, закладывающих основы будущих
научных
дисциплин: математики, геометрии, механики, астрономии и т. д.
Автономизацию
рационального подхода к реальности от иррационального можно проследить и
в
медицине, где наряду с магической практикой начинают применяться
операции,
действительно исходящие из познания некоторых естественных
функций
организма.
Рациональный подход к явлениям природы, связанный с конкретной
трудовой
деятельностью, создал предпосылки для образования ряда научных
направлений.
Этот процесс не мог, однако, быть завершен до тех пор, пока природа
как
целое оставалась персонифицированной божествами, деятельность и воля
которых
познавались лишь посредством религиозных обрядов. Более того,
истолкование
"божественной воли" монополизировали священнослужители.
Зависимость индивида от мифологических представлений в течение
всей
долгой истории Месопотамии была значительной. Источники того
времени
свидетельствуют об изменениях, которые происходили в этой области
в
различные периоды. Важным доказательством секуляризации мышления в
области
общественных отношений являются старейшие сборники правовых норм
и
предписаний. Сохранились шумерские и древне вавилонские правовые
предписания
конца 3-го - начала 2-го тысячелетия до н. э. Регуляция жизни
общества
нормами, провозглашенными правителем, бесспорно, принадлежит к
важным
проявлениям процесса автономизации человеческого мышления по отношению
к
универсальному мифологическому воззрению на мир. Вопрос вины и
наказания,
исходящий уже не из традиционно существующих этических норм, а из
новых
экономических и социальных потребностей правящего класса, выходит за
пределы
области религиозной жизни и в большинстве случаев избавлен от
различных
"сверхъестественных" вмешательств. В постановлениях правители еще
обращаются
к божественному авторитету, но конкретное содержание правовых мероприятий
и
их воплощение носят по преимуществу светский характер и соединяют
текущую
практику с конкретными потребностям" правителя при организации общества
и
укреплении собственной власти.
Рациональное отношение человека к природе и обществу, проявившееся
в
понимании некоторых естественных и общественных
закономерностей,
непосредственно связанных с повседневной практикой, не вызвало, однако, ни
у
шумеров, ни у вавилонян потребности искать новые ответы на вопросы
о
возникновении космоса, о сущности природных явлений и о месте человека
в
мире. Космогонические воззрения, содержащиеся в старейших
месопотамских
мифах, прошли определенное развитие, в них отразился новый социальный
и
политический опыт: эти изменения можно найти и в представлениях о
месте
человека, и в этических нормах, но миф всегда оставался формой
объяснения
этих мировоззренческих представлений.
Миф в древней Месопотамии служил универсальным объяснением
достигнутого
уровня познания. Однако наряду с религиозными представлениями он содержал
и
предпосылки развития науки и философии. В этом смысле он интегрировал в
себе
элементы, между которыми постоянно имелось противоречие. С одной
стороны,
для человека Месопотамии существовал ряд вещей познанных и освоенных,
с
другой - неизвестный и враждебный мир природы. Справиться с
непонятными
явлениями действительности можно было в эту эпоху лишь
"созданием"
устойчивого космического порядка, на который проецировались
существующие
общественные отношения. Поэтому космогонические мифы содержат
символическую
борьбу принципов порядка и хаоса: хаос всегда враждебен богам и людям.
В самой распространенной космогонии месопотамского мира "Энума
элиш".
("Когда наверху..."), которая имеет аналоги и в соседних регионах и
во
многом напоминает греческую мифологию, порядок представляет
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100, 101, 102, 103, 104, 105, 106, 107, 108, 109, 110, 111, 112, 113, 114, 115, 116, 117, 118, 119, 120, 121, 122, 123
