чувства,
вытекает, что предметом философии является постигаемая чувствами (т.
е.
материальная) реальность. Материалистическую тенденцию, содержащуюся в
этой
позиции, отметил и Гегель: "Бэкон полностью отверг схоластический
способ
рассуждения на основе совсем отвлеченных абстракций, слепоту по отношу
нию
ко всему, что мы имеем перед глазами. Чувственно воспринимаемое явление
в
том виде, как с ним сталкивается образованный человек и о нем
размышляет,
является сущностью позиции Бэкона. Это же находится в согласии с
принципом
принятия конечного и мирского как такового".
Материализм Бэкона отмечен, как уже говорилось,
определенным
компромиссом, проявляющимся в теории принятия двух истин, а также и в
его
взглядах на "двойственную" душу человека. Хотя Бэкон и строго отделил
друг
от друга области исследований теологии и философии, но остановился
перед
вопросом: к которой из этих двух областей принадлежит человек? И
однозначно
ответил, что по своей телесности человек принадлежит к сфере науки
и
философии. Однако, когда речь идет о душе, он вводит различение разумной
и
чувственной души. Разумная душа входит в человека, согласно Бэкону,
"божьим
вдохновением" (здесь он уступает перед христианским понятием человека
как
подобия, образа божия - imago dei) и тем самым становится
предметом
исследований теологии, тогда как чувственная душа имеет все
характеристики
телесности и принадлежит к сфере исследований философии. Этим
разделением
Бэкон отвоевывает для науки подход к исследованию человеческого поведения,
к
изучению того, что в нынешних терминах определяется как
человеческая
психика. Общая тенденция философского мышления Бэкона является
однозначно
материалистической. К. Маркс и Ф. Энгельс констатируют, что
настоящим
родоначальником "английского материализма и всей
современной
экспериментирующей науки" является Бэкон. Однако материализм
Бэкона
ограничен исторически и гносеологически. Развитие науки Нового времени
(и
естественных и точных наук) было лишь в зачатках и находилось полностью
под
влиянием ренессансного понятия человека и человеческого разума. Поэтому
и
материализм Бэкона лишен глубокой структурности и является во многом
скорее
декларацией. "У Бэкона, как первого своего творца, материализм таит еще
в
себе в наивной форме зародыши всестороннего развития. Материя
улыбается
своим поэтически-чувственным блеском всему человеку".
Как уже говорилось, творчество Бэкона характеризуется
определенным
подходом к методу человеческого познания и мышления. Исходным моментом
любой
познавательной деятельности являются для него прежде всего чувства.
Поэтому
его часто называют основателем эмпиризма - направления, которое строит
свои
гносеологические посылки преимущественно на чувственном познании и
опыте.
Принятие этих гносеологических посылок характерно и для большинства
других
представителей английской философии Нового времени. Основной принцип
этой
философской ориентации в области теории познания выражен в тезисе:
"Нет
ничего в разуме, что бы до этого не прошло через чувства".
Подход Бэкона к чувственному познанию, однако, не
является
абсолютизацией чувственного познания по отношению к остальным
формам
познания. Он направлен прежде всего против схоластических
спекуляций
предшествующего философского мышления. И хотя он выступает как
определенная
односторонность, эта односторонность не абсолютна, как это бывает
иногда
представлено в упрощенных оценках Бэкона. Бэкон сам говорит по этому
поводу:
"Я не переоцениваю слишком непосредственное и собственно
чувственное
восприятие, но поступаю так, что чувства оценивают только эксперимент,
а
эксперимент сам говорит о вещах... ведь тонкость опыта далеко
превосходит
тонкость самих чувств, пожалуй и вооруженных исключительными приборами".
Чувственное познание в узком смысле слова Бэкон, таким
образом,
включает в общий контекст опыта и эксперимента. Поэтому точнее
будет
определить философию Бэкона (а не только теорию познания) как
эмпирическую.
Эмпирия - опыт, опирающийся на эксперимент (а не изолированное
чувственное
восприятие),-является для него исходным пунктом нового научного
метода,
который он характеризует как "науку о лучшем и более
совершенном
употреблении разума при исследовании вещей и об истинных пособиях
разума,
который их познает для того, чтобы познающий разум возвысился (насколько
это
позволяют человеку существующие условия и его смертность) и чтобы
ему
хватило способности преодолеть то, что в природе является тяжелодоступным
и
темным". Затем он говорит, что это искусство является разновидностью
логики.
Саму логику он понимает как орудие познания - органон. Однако его
"логика"
представляет собою иной вид логики, резко отличающейся от
предшествующей
(аристотелевской дедуктивной логики, опирающейся на теорию
силлогизма.
Именно эту силлогистическую логику он решительно и основательно
отвергает
из-за ее неспособности помочь в развитии подлинного знания и
"открывания"
истины: "Если речь идет обо мне, я отвергаю доказательство
силлогизмом
потому, что оно создаете лишь неразбериху, а природа уходит из-под рук.
Хотя
никто не может сомневаться в том, что два термина, которые совпадают
в
среднем термине, совпадают также и взаимно (что представляет
определенный
вид математической достоверности), здесь же есть возможность ошибки,
ибо
силлогизм состоит из суждений, суждения - из слов, а слова являются
лишь
знаками понятий".
Уже в его критике силлогистики с современной точки зрения есть
ряд
интересных моментов (в частности, это касается понимания слов
как
обозначений и знаков понятий). Целью силлогистики, однако, был
способ,
согласно которому дедуктивная (силлогистическая) логика использовалась
в
схоластических спекулятивных дискуссиях. Против этого Бэкон выставляет
новую
логику: "Моя логика, однако, существенно отличается от традиционной
логики
тремя вещами: самой своей целью, способом доказательства и тем, где
она
начинает свое исследование. Целью моей науки не является
изобретение
аргументов, но различные искусства; не вещи, что согласны с принципами,
но
сами принципы; не некоторые правдоподобные отношения и упорядочения,
но
прямое изображение и описание тел". Как видно, свою логику он подчиняет
той
же цели, что и философию. Основным рабочим методом своей логики
Бэкон
считает индукцию. В этом он видит гарантию от недостатков не только
в
логике, но и во всем познании вообще. Характеризует он ее так:
"Под
индукцией я понимаю форму доказательства, которая присматривается
к
чувствам, стремится постичь естественный характер вещей, стремится к делам
и
почти с ними сливается".
Бэкон, однако, останавливается на данном состоянии разработки
и
существующем способе использования индуктивного подхода. Он отвергает
ту
индукцию, которая, как он говорит, осуществляется простым
перечислением.
Такая индукция "ведет к неопределенному заключению, она
подвержена
опасностям, которые ей угрожают со стороны противоположных случаев, если
она
обращает внимание лишь на то, что ей привычно, и не приходит ни к
какому
выводу". Поэтому он подчеркивает необходимость переработки или,
точнее
говоря, разработки индуктивного метода:
"Наукам нужны, однако, такие формы индукции, которые проведут
анализ
опыта и отличат друг от друга отдельные элементы и только потом,
когда
ответственно исключат и отвергнут, придут к убедительному выводу".
Новая логика является для Бэкона средством, не только
обеспечивающим
истинность познания, но и способствующим собственно построению
теоретических
основ науки. О значении этой новой логики для науки и научного познания
он
говорит: "Я пришел к убеждению, что подлинная логика должна проникнуть
в
отдельные области науки, вооруженные во многом большим авторитетом,
чем
положено принципам самих этих наук, и что сами эти принципы должны
быть
принуждены дать отчет в том, в какой мере они являются
незаменимыми".
Значение, которое Бэкон придает новой логике, обусловлено не только
быстрым
развитием тогдашних естественнонаучных исследований, но также
определенным
предвосхищением качественных изменений, которые в развитии науки и
философии
непосредственно определяют ее последующее развитие.
Бэкон верно понял, что, несмотря на быстрое
развитие
естественнонаучного знания, научный прогресс не удовлетворяет
потребностей
практики. Требования, которые развитие производительных сил ставило
перед
научным познанием, и в частности перед естественными науками,
невозможно
было удовлетворить лишь количественным ростом знаний. Наука
должна
овладевать своим предметом новым способом, новым способом
его
классифицировать, и для этого она нуждается в новом понятийном
аппарате,
адекватно отражающем реальность. "Никоим образом не может случиться,
чтобы
общие утверждения, выводимые аргументацией, помогали открытию новых тел,
ибо
тонкость природы во многом превышает тонкость аргументации. Однако
общие
утверждения, выведенные с помощью абстракции внимательно и правильно
из
единичных фактов, во многом указывают и определяют путь ко многим
единичным
явлениям и ведут таким образом к действенной науке". Бэкон не
смог
реализовать новый подход к научному познанию реальности, но он
подготовил
для этого, в частности в "Новом Органоне", почву. Поэтому, например,
Гегель
относит его не к философии Нового времени, но к, "предвестию" ее.
Подготовка к созданию новой науки и философии предполагает
раскрытие
причин, которые вели к тому что человеческое познание было и
есть
неадекватно по отношению к практическим потребностям. Одной из этих
основных
причин является "старая" логика. Однако это не единственная
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100, 101, 102, 103, 104, 105, 106, 107, 108, 109, 110, 111, 112, 113, 114, 115, 116, 117, 118, 119, 120, 121, 122, 123
